Александр Вешелени: "Писателем европейского уровня можно стать, вдохновляясь Винницей"

Известный в винницких литературно-художественных кругах деятель Александр Вешелени возглавил отдел развития туризма департамента маркетинга города и туризма Винницкого городского совета. Отныне организатор литературных ивентов, в частности международного концептуального фестиваля "Остров Европа", будет заниматься продвижением и развитием туристического потенциала Винницы в масштабах страны и мира. О своем карьерном вираже, страстном винницком потребителе литературы и фестивале "Остров Европа", который уже во второй раз пройдет в Виннице, новоиспеченный чиновник рассказал в интервью Depo.Винница.

Александр, как так произошло: из творчества – и в чиновники?

– Настало время дать возможность кому-то другому реализовать что-то другое, новое, потому что я вряд ли после восьми лет смог бы чем-то еще удивить в организации книжномагазинных событий. Зато я имею определенные представления о том, что можно из Винницы предлагать миру в туризме, и поэтому хотелось воспользоваться возможностью присоединиться к новой команде. А книжный магазин – это тот плацдарм, без которого я не представляю своего профессионального становления в плане работы с украинской литературой в Виннице: кого, как привозить, с кем договариваться об экспериментах, из которых вырастают уже фестивальные форматы. И фестиваль "Остров Европа" я не оставляю, поскольку это очень важно для города. То есть я не ухожу из сферы – просто переакцентовываю то, что делал: приглашал сюда писателей из других городов, чтобы они почувствовали Винницу и проговорили это. Для меня было важно, чтобы о городе говорили те, кто умеет говорить по-особому, и прежде всего это литераторы.

За эти восемь лет сколько писателей из других городов заговорили о Виннице?

– Было более полутысячи мероприятий, в 60-70% это были приезжие участники. То есть около двухсот-трехсот.

Винница как литературный объект проигрывает в сравнении со Львовом, Одессой или Киевом. Чем Вы стимулировали интерес к нашему городу?

– На первых порах посыл был такой, что здесь очень благодарная публика. Если мы посмотрим на 2011 год, то приезд современных писателей случался, возможно, раз в полгода. И не всегда этот визит был очень хорошо раскручен с точки зрения медийного внимания. Но, в первую очередь, я заинтересовывал тем, что здесь очень заинтересованный, жаждущий зритель. Возможно, за эти годы он стал даже немного разбалован, учитывая то, что топовые, маститые писатели уже точно включают Винницу в свои промотуры, а следовательно, Винница уже точно прописала себя на литературной карте. И не в последнюю очередь благодаря литераторам, которые родом отсюда, которые пишут в городе и пишут о городе: Катерине Калитко, Сергею Татчину, Виктории Гранецкой, Наталье Доляк и множеству другим, младшим коллегам, которые также выигрывают премии и печатаются во всеукраинских издательствах.

Фактически это был параллельный процесс: привозить интересных авторов в Винницу и говорить о том, что Винница, по состоянию на середину 2010-х годов, очень сильно прописала себя на литературной карте. Особенно ощутимо это стало, когда стартовали масштабные литературные фестивали: сначала Intermezzo, а потом "Остров Европа". И если сейчас встретиться с любым писателем, издателем или литменеджером и сказать "Винница", то ряд ассоциаций будет очень широким. И понемногу мы это заполняем и в плане истории, то есть говорим о том, какой спектр авторов, кроме Коцюбинского, мы можем предложить как нашу гордость, как то, что определяло развитие литературы, и не только украинской.

С литературной точки зрения Коцюбинский является символом Винницы...

– Коцюбинского нужно в первую очередь рассматривать как писателя, который сформировался в Виннице, и это бесспорный факт. Если бы не то окружение, которое было здесь, то вряд ли он имел такой багаж знаний. Он не смог учиться в университете, но фактически жизнь и город дали ему возможность получить этот уровень эстетического вкуса.

Кого из винницких писателей Вы бы назвали через запятую после Коцюбинского?

– Долгое время я убеждал, что никого раньше него из литературных фигур, сформированных Винницей, и таких, что укоренили Винницу в своих произведениях, поставить не удается. Но буквально в этом году в моем сознании произошел большой перелом: я более пристально обратил внимание на винничанина, еврея Ицхака Йоэля Линецкого. Он родился в Виннице в 1839 году и, начиная с середины 1860-х, фактически стал одним из основоположников литературы на языке идиш наряду с Менделем Мойхер-Сфоримом. И уже позже, на волне развития этого феномена, потому что до тех пор вообще не существовало художественной литературы на идише, предстает фигура Шолом-Алейхема и других писателей, которые в Европе или в Израиле творили этот феномен, который просуществовал полтора века и стал мостиком между еврейским народом и европейской литературой. Потому что с текстов на идише выросли не только те, кто писал на идише, но и Кафка, Бруно Шульц и многие другие.

Вообще эта культура маленьких еврейских городков по всей бывшей Речи Посполитой – это то, к чему приобщился винничанин, причем на таком уровне, что когда в 1867 году вышел его роман "Польский мальчик" (в позднейших изданиях – "Хасидский мальчик"), это был супербестселлер, который выдержал более 30 переизданий и был темой для обсуждения всей еврейской общиной от Вильно (современный Вильнюс, – авт.) и Вены до зоны оседлости в Российской империи.

Это был роман именно о Виннице?

– Это был сатирический роман о жизни хасидской бедноты Винницы. Это была универсальная модель города, где вырос сам автор, с интересными деталями сознания, мировоззрения, двойных стандартов в жизни ортодоксальных евреев. Эту модель позже подхватил Шолом-Алейхем, но уже под другим углом, опираясь на свой киевский опыт. К новому фестивалю "Остров Европа" мы готовим выставку о Линецком и по крайней мере фрагменты из его произведения переводим с оригинала.

А посвятить Линецкому отдельный фестиваль в голову не приходило?

– Концепция "Острова Европа" заключается в том, что своими патронами мы берем тех винницких писателей, которые своим творчеством утверждали так называемый "литературный безвиз". То есть то, что писателем как минимум европейского уровня можно стать, родившись, выростая или работая в Виннице и вдохновляясь ею. И прежде всего это касается Линецкого, далее Коцюбинского, Свидзинского, Игоря Костецкого, Василия Стуса. К ним присоединяется Василий Сильвестров, о котором в этом году мы будем говорить в контексте графических работ, хотя он является также литератором. Также шире, в контексте Винницкой области, идет Василий Хмелюк – авангардист-футурист, и много других полузабытых фигур, о которых нужно вспоминать, возможно, посвящать им отдельные фестивали. Но пока что наша задача – делать микс из разных фигур разных эпох, показывая эту преемственность европейского винницкого литературного процесса.

Насколько сами люди осведомлены в том, какие литераторы жили и творили в городе? Обычно навскидку называют Коцюбинского, Стуса, возможно, Стельмаха...

– Осведомленность, в первую очередь, связана с тем, есть ли произведения в школьной программе, и от этого никуда не деться. В этом контексте мне бы очень хотелось, чтобы в ней был Свидзинский, потому что, в конечном итоге, Стус в большой степени вырастает из его поэтики. А если говорить о тех, кто заканчивает школу и продолжает интересоваться литературой, хотелось бы, чтобы произведения классиков представали в новых формах. Для этого в прошлом году мы делали выставку, посвященную Костецкому, в этом году посвятим выставку Линецкому. Но выставочный формат интересен в первую очередь тем, кто уже что-то знает или имеет привычку ходить в литературный музей. А формат уличной выставки мог бы больше рассказать тем, кто вообще мало интересуется литературой. Поэтому о Линецком мы будем рассказывать прямо в пространстве центральной части города, чтобы люди понимали, что они ходят теми местами, где 150 или даже больше лет назад ходил классик минимум европейской литературы. И очень бы хотелось, чтобы винницкие авторы представали в театральных постановках, чтобы были музыкальные проекты на тексты, чтобы винницкие музыканты обращались к творчеству винницких классиков и писали интересные, новые, современные и неожиданные композиции и песни на их тексты.

Фестиваль назван "Остров Европа". Возникают ассоциации с "Островом Крым" Аксенова. Откуда эта отстраненность? Почему именно остров?

– Если отталкиваться от ассоциации с "Островом Крым", то в этом году островные чтения на Кемпе будут связаны именно с Крымом. Но не из-за того, что Крым – остров, так как он, к счастью, полуостров, и дай Бог, чтобы он и в нашем сознании оставался таким. Но и Кемпа когда-то была полуостровом. И это очень важно, что что-то когда-то, оторвавшись от суши, могло получить разные формы существования. И та форма, которая есть сейчас, – дикая заповедная зона посреди города. И очень символично, что там есть существа, которые требуют нашего внимания примерно так же, как сейчас остались в Крыму украинцы и крымские татары, чей голос очень важно сейчас услышать, в том числе через литературу.

Потому что мы абсолютно ничего не знаем о крымскотатарской литературе, несмотря на то, что это тоже литература европейского уровня, по крайней мере с конца XIX века. И даже больше – со времен Крымского ханства. Это просто один из образцов того, как аристократия, ханы упражнялись в поэзии на мировом уровне, примерно так, как наши гетманы Мазепа и Орлик были создателями великолепной барочной поэзии. И этот литературный компонент является доказательством очень органической укорененности истории крымских татар, украинцев, всех, кто населял эти территории, в европейскую культуру. И отсюда уже развивается образ "острова Европа" как крупного масштабного континента, который дает нам ощущение пребывания на острове. Пусть он - очень большой, но он окружен почти со всех сторон водой, и близость моря ощущается даже там, где оно находится за тысячи километров. И есть понимание того, что ты с этого континента, возможно, и убежишь, но есть еще классический мотив Одиссея, который хочет вернуться на Итаку. И вообще, это желание убежать, чтобы вернуться, или, наоборот, убежать, чтобы создать свой остров где-нибудь еще.

Это то, о чем мы говорим в контексте того же Коцюбинского. В конце концов, его творчество – это в большой степени постоянные бегства, постоянные intermezzo, постоянные поиски островков, которые позволяют тебе увидеть себя, переосмыслить себя и свое место в социуме. Но если вспомнить Робинзона, ты никогда не сможешь быть одиноким на этом острове, потому что всегда найдутся или твои враги, или Пятница, с которым ты сдружишся и, возможно, создашь новое сообщество. И это идея того, чем хотелось бы видеть Европу, несмотря на все кризисные явления, которые мы наблюдаем, находясь как бы в стороне, вне формального Евросоюзоа, но в то же время являясь органической частью этого континента. И в том числе благодаря культуре, благодаря жителям, которые творят эту культуру.

Фото: Facebook-страница Алесандра Вешелени